Внучка татьяны покровской тренер по синхронному плаванию. Тренер команды российских синхронисток татьяна покровская говорит о секретах побед. Д.К.: И уже не объяснишь, что это наше

Татьяна Покровская - наставница нашей команды - сама по себе подарок судьбы для отечественного синхронного плавания, ради которого заставляет терпеть подопечных и очень многое терпит сама, взять хоть сегодняшнее купание в Рио.

В бассейне плавать терпеть не могу. Татьяна Покровская повторяет это каждый раз, когда спрашивают, почему ее, главного тренера сборной по синхронному плаванию, кроме как после победы воспитанниц, никогда не застанешь в воде.

«Ну, если я плаваю плохо. Вот войти в эту воду, ненавистную... Можно сказать, что бассейн я не люблю», - говорит тренер.

Так что 19 лет на командном мостике у бассейна. Все золото российских синхронисток - ее, и все слезы - тоже.

"Были ли трудные моменты? Были. Много", - говорит Татьяна Покровская.

Ее тренерский стиль - это, без сомнений, тоталитаризм. Либо делаешь так, как хочет Покровская, либо из бассейна на выход.

"Когда тренера ненавидишь, говорят, на ненависти многое можно сделать, может быть, даже больше, чем на любви", - замечает главный тренер.

"Осуждать Татьяну Николаевну в том, что она излишне жесткая - в этом все равно нет никакого смысла, потому что главное, что золото", - говорит двукратная олимпийская чемпионка Алла Шишкина.

В детстве Татьяна Покровская собиралась стать балериной, вот только в Магнитогорске кроме как в художественную гимнастику податься ей было некуда.

"Характер был препротивнейший. Я так любила поруководить тренером", - вспоминает Татьяна Покровская.

В девяностые годы в синхронном плавании она вообще оказалась случайно, в должности хореографа.

"После художественной гимнастики мне было как-то смешно смотреть - чего они там на воде, что-то непонятно", - продолжает тренер.

Вот с тех пор-то и началось. Соперничества с российскими синхронистками сегодня откровенно побаиваются. Даже когда в Афинах выступление дважды срывалось - замолкали динамики - в звенящей тишине девушки заняли первое место.

Музыка им не нужна. Все выступление разбито на счеты. На изнурительных десятичасовых прогонах программа впечатывается в мозг вместе с этим звуком наподобие метронома.

"Вот этот стук вырабатывается, знаете, как условный рефлекс, они уже попадают и вырабатывается автомат синхронности", - поясняет Татьяна Покровская.

После каждого золота синхронисток тренеру рукоплещут трибуны. Татьяну Покровскую не обходят вниманием первые лица.

"Вот испанки, реально так здорово, классно все делают, потом - оп, наши выходят, и сразу - класс, уровень другой. Оказалось, что можно еще лучше", - говорил Владимир Путин во время встречи с синхронистками в 2012 году.

Кажется, за всю жизнь она только один раз дала слабину: расплакалась, когда узнала, что все мытарства ее воспитанниц позади, что команда все ж таки полетит в Бразилию.

«Я в эти дни почувствовала, какие сильные девчонки у нас в команде. Я даже заплачу сейчас, потому что не далее как сегодня они сделали такие прогоны композиции, как будто они выступали на соревнованиях, то есть еще не зная, они с какой-то такой немножечко злостью прошли, с азартом прошли эти прогоны, и я поняла, что есть команда», - рассказывает Татьяна Покровская.

Не ошиблась. Все золото в синхронном плавании на счету россиянок. Первая медаль у дуэта Ромашина-Ищенко. Их тренер Татьяна Данченко никогда не признается, что выступления соперников даже близко не дотягивают до шоу россиянок.

«Расслабляться нельзя ни в коем случае, мы поэтому и держимся на первом месте столько лет, потому что мы не расслабляемся, все время двигаемся вперед», - говорит старший тренер сборной России по синхронному плаванию Татьяна Данченко.

И как ни старайся, ни одна из ее титулованных воспитанниц, не раскроет секреты наставницы.

«Каждый дуэт требует своего подхода, своей изюминки, и она находит этот подход, и каждый раз именно золотой ключик открывает золотые страницы уже в индивидуальных видах», - говорит трехкратная олимпийская чемпионка по синхронному плаванию Мария Киселева.

Трехкратная олимпийская чемпионка Мария Киселева перед началом прямого эфира из Рио без всяких суеверий могла ответить на вопрос, кто возьмет золото! С двухтысячного они непобедимы на Олимпийских играх - Сидней, Афины, Пекин, Лондон, и вот теперь уже в пятый раз они на вершине пьедестала в Рио.

И когда отчаявшиеся получить золото иностранцы или журналисты в кулуарах сегодня спросят тренеров россиянок, признайтесь, ну, как это вам удается, уже сейчас ясно, что прозвучит им в ответ:

«Секрет? Не знаю. Я секрета не знаю. Просто работаю честно, и все».

Олимпиада на Первом и днем, и ночью: 9 олимпийских каналов онлайн.

СИНХРОННОЕ ПЛАВАНИЕ

СОБЕСЕДНИКИ Елены ВАЙЦЕХОВСКОЙ

Главный тренер сборной России по синхронному плаванию - об Олимпиаде в Рио, на которой от ее подопечных ждут стопроцентного результата - двух золотых медалей

Татьяна ПОКРОВСКАЯ , родилась 5 июня 1950 года в Архангельске.
В школьные годы занималась художественной гимнастикой, стала мастером спорта.
После окончания института физкультуры работала тренером по художественной гимнастике в спортклубе "Кристалл" в Электростали (Московская область).
После закрытия гимнастической секции в 1981 году перешла в синхронное плавание.
Возглавляла сборную СНГ на Олимпиаде-1992 в Барселоне, после чего на четыре года уехала работать в Испанию, а затем в Бразилию.
В 1995 году вернулась в Россию. С 1998 года - бессменный главный тренер сборной России по синхронному плаванию. Под руководством Покровской россиянки брали золотые медали на Олимпиадах в Сиднее, Афинах, Пекине и Лондоне.

Ее жизни не позавидуешь: за короткое время ушли из жизни муж и горячо любимая внучка, да и самого понятия "дом" никогда толком не было: большая часть бытия одного из самых выдающихся тренеров мира вот уже два десятка лет сосредоточена вокруг команды. Совершенно особенной, замечу, команды. В ней могут меняться люди, программы, обстоятельства, неизменным же остается одно: несокрушимость. Высадиться на объект, разгромить всех и вернуться живыми - это о них, о синхронистках.

О том, какой ценой дается этот успех, Татьяна говорить не любит: к чему лишний раз вспоминать, насколько тяжела твоя жизнь?

В БРАЗИЛИИ ОЧЕНЬ ПОЗИТИВНЫЙ НАРОД

Вы проживаете в качестве главного тренера уже пятое олимпийское четырехлетие и в связи с этим вопрос: что было на протяжении последних четырех лет наиболее непростым? Если, разумеется, отвлечься от нервотрепки, связанной с событиями последних дней.

Особенно тяжел обычно первый послеолимпийский чемпионат мира, когда в команде меняется состав и становится тревожно за результат. Все остальное проходит в привычном режиме. Более волнительным, чем обычно, для нас получился прошлогодний чемпионат мира в Казани, поскольку впервые соревнования такого уровня проводились в родных стенах, но он же стал самым приятным из тех, что мне приходилось переживать. Все-таки так тепло, как дома, нас не принимают нигде. Еще мне очень понравилось, что казанские, то есть "домашние" болельщики поддерживали не только "свою" команду, как это обычно происходит за рубежом. А всех, кто выступал. Хотя те же украинки, знаю, очень беспокоились по поводу того, как их будут принимать в России. Моя украинская коллега даже спросила: "Нас не убьют?".

- И что вы ответили?

Что это могу сделать разве что я.

Бразилия, где вы проработали до прихода в российскую сборную несколько лет, тоже не чужая для вас страна. Чего вы ждете от тамошних болельщиков?

Там наша команда выступала всего один раз - на World Trophy, и принимали нас очень тепло. Но так, как бразильцы болеют за своих... Хорошо, если в бассейне не рухнут стены, когда бразильская группа выйдет на старт. В этом отношении они просто молодцы. В Бразилии вообще очень позитивный народ. Еще когда я там работала и периодически просила переводчика, когда приходилось давать интервью, все смеялись: "Татьяна, зачем тебе переводчик? Мы же знаем, что ты прекрасно говоришь по-португальски!" Хотя мои знания португальского достаточно ограниченны.

Когда вы ставили программы к олимпийскому сезону, не было соблазна сделать реверанс в сторону страны-хозяйки и использовать в постановках бразильскую тему?

У нас ведь уже был "Карнавал" - на Играх в Афинах. Сама тогда находила ритм, специально для нас писали музыку.

- Да, но с тех пор прошло двенадцать лет.

Но программу-то помнят до сих пор? Вот я и не рискнула повторяться. Может быть, стоило взять что-то подобное еще раз, хотя не всякий ритм тут годится: бразильская музыка часто бывает слишком сумбурной для нашего вида спорта. Подозреваю, что Татьяна Данченко, когда ставила программы для Натальи Ищенко и Светланы Ромашиной, не стала рассматривать "бразильские" варианты по этой же причине. Четкость ритма в синхронном плавании - одно из обязательных условий. Мы ведь даже на тренировках постоянно стучим по металлической лестнице - отбиваем такты. Эти акценты очень хорошо откладываются у спортсменок в головах. Все-таки группа - это восемь человек. Кто-то лучше слышит музыку, кто-то хуже, у кого-то может вообще не быть музыкального слуха. А "колотушки" слышат все.

- Спортсменок, работающих в дуэте, подготовить проще?

Подобрать двух спортсменок однозначно проще, чем найти восьмерых. Это, как правило, спортсменки-лидеры, лучше других обученные технике. Соответственно их не приходится до такой степени подгонять друг под друга. А в группе, бывает, только что по потолку не ходишь, чтобы "собрать" всех восьмерых воедино.

САМАЯ ИЗМАТЫВАЮЩАЯ РАБОТА - В ГРУППЕ

Почему в нынешний олимпийский состав не сумела попасть Дарина Валитова, ставшая год назад чемпионкой мира в смешанном дуэте?

Она пыталась, но не смогла, несмотря на то что уже работала в основном составе и даже была чемпионкой Европы-2014 в Берлине. Все-таки год выступлений с мальчиком - это совсем другое синхронное плавание. Вот Валитова и не сумела переключиться.

- В чем именно проявлялась эта неспособность?

Дарина не очень хорошо запоминала связки, соответственно ей требовалось больше повторений, она быстрее уставала. В группе всегда идет слишком серьезная муштра. Самая изматывающая работа - всегда в группе.

- И не сошлешься ни на болезнь, ни на усталость?

Сослаться-то можно, и пропустить тренировку можно, просто сложно при этом рассчитывать, что твое место останется свободным. Любая замена в группе требует привыкания, причем обоюдного. Если человек пропустил несколько тренировок, привыкать приходится заново - такова специфика групповой работы. Даже солдаты, которые на плацу маршируют, отрабатывают навыки синхронных шагов часами. Что уж говорить про нас, когда работать приходится, выполняя сложнейшие элементы и не видя толком ничего вокруг?

Для того чтобы достичь выдающегося результата, спортсмен должен быть сильной личностью - это аксиома. В группе же любая сильная личность инстинктивно должна начать перетягивать "одеяло" на себя. Как вам удается находить баланс?

О-о-о, какую вы тему затронули серьезную... Это действительно одна из глобальных проблем. Я раньше много думала о том, какой из критериев в нашем виде спорта первостепеннее - ноги, руки, рост, фигура. И в итоге поняла, что главное - это голова и координация. Вписать в группу дуэт - тоже большая проблема. Вроде бы приходят уже подготовленные спортсменки, все умеют, прекрасно работают в синхроне, музыкальны, с полуслова понимают тренера, находятся в прекрасной форме, но группа-то ведь уже сделана, работает в определенном, сложившемся темпе, на какие-то элементы идет с большей скоростью или с не совсем привычным ритмом. И ты понимаешь, что все совсем не просто. Конечно хорошо, когда все восемь человек работают вместе изо дня в день, но в реальности так никогда не получается.

Взять нынешнюю ситуацию: Света с Наташей (Ищенко и Ромашина. - Прим. Е. В. ) утром отрабатывают дуэт, присоединяются к группе только по вечерам, и всем приходится делать в связи с этим обе программы в процессе одной тренировки. Если что-то идет не так, приходится повторять, то есть нагрузка удваивается.

ТИМАНИНА ХОТЕЛА ВЕРНУТЬСЯ, НО ДЕВОЧКИ БЫЛИ ПРОТИВ

Меня, если честно, поверг в изумление недавний уход из группы олимпийской чемпионки и 11-кратной чемпионки мира Анжелики Тиманиной. Понятно, что от спорта можно устать, но не за месяц же до Олимпиады? Или произошло что-то чрезвычайное?

После казанского чемпионата мира Анжелика хотела чуть больше отдохнуть, тем более что у нее заболела кисть, а это в нашем виде спорта болезненная травма. Лечиться она решила на Бали, за время отдыха довольно сильно отошла от спорта и вернулась в команду всего за три месяца до Игр. Теоретически, наверное, ее можно было вернуть на прежний уровень, но решение я не могла взять только на себя. Поговорила с лидерами команды, и они мне сказали, что все девочки против того, чтобы делать в группе какие бы то ни было изменения.

Мне было в какой-то степени жаль, что группа лишается такой спортсменки. Анжелика никогда не обладала какими-то исключительными данными, но всегда была, что называется, железным бойцом, как и многие девочки "лондонского" поколения. Технически они были достаточно слабенькими, когда появились в команде, к тому же были до такой степени по-разному научены, что я была в ужасе. Мысленно даже сказала себе тогда, что, наверное, это - все. Наверное, пришел тот самый момент, когда нам будет суждено проиграть, и самое правильное - просто с этой мыслью смириться. Но как только мы начали с этими девочками работать, я вдруг увидела, что они - как волчата. Мало чего умеют, но при этом мертвой хваткой цепляются за каждый шанс. Работали они действительно по-сумасшедшему. И смотрели на меня так преданно, словно говорили: "Делай с нами что хочешь!" Вот я в них и поверила.

Тем не менее перед Играми в Лондоне вам пришлось убрать более половины команды, освобождая места для Эльвиры Хасяновой, Анастасии Давыдовой, Марии Громовой...

Вернуться тогда пыталась и Настя Ермакова, но не смогла - из-за операции плеча. В итоге действительно из "новеньких" осталось всего три человека, но даже несмотря на это, нельзя сказать, что их работа ушла в песок: все-таки до тех Игр они успели выиграть два чемпионата мира.

- Получается, что олимпийский титул - своего рода индульгенция для "возвращенцев"?

Я просто очень хорошо знаю, что такое для олимпийского чемпиона вернуться в спорт. И не уважать это не могу.

Я ВЕДУ ТУДА, КУДА НЕ ПРИВЕДЕТ НИКТО ДРУГОЙ

- Хоть раз в жизни вам приходилось чувствовать, что группа сильнее вас?

А как бы реагировали, случись столкнуться с неподчинением или какими-то ультимативными требованиями со стороны спортсменок?

Наверное, ушла бы сразу. Парадокс в том, что девочки, как мне кажется, прекрасно изучили мой характер. И в глубине души очень боятся, что я могу уйти.

- Хотите сказать, что рабочих конфликтов у вас вообще не случается?

Конечно, случаются. Но я работаю с профессионалами, считаю профессионалом себя и давно уже не реагирую на мелочи типа чужого плохого настроения. Рассуждаю иначе: на каждой тренировке мне нужно добиться определенного результата. Я его и добиваюсь, хотя не всегда это происходит быстро. Понятно, что меня, как любого нормального человека, расстраивает, когда спортсменки на меня дуются. Более того, если я понимаю, что кого-то особенно сильно "обидела" на тренировке, всегда стараюсь найти возможность как-то эту обиду смикшировать. С другой стороны, девчонки ведь прекрасно понимают, что я их веду туда, куда, возможно, не приведет никто другой. Через боль, через слезы, через "не хочу", не всегда педагогическими методами, но приведу.

- Методы и вправду бывают непедагогичными?

Еще какими! Женщины же. У всех эмоции, у всех капризы, да и я не исключение. Когда девчонки уже заканчивают выступать, они часто вспоминают какие-то ситуации, какие-то мои высказывания и ржут при этом, как умалишенные. А мне каждый раз становится стыдно.

Особенность группы еще и в том, что в ней никого нельзя выделять. Все знают, что я более уважительно отношусь к тем, кто приходит в группу из дуэта - прежде всего потому, что этим спортсменкам выходить на старт на Олимпиаде пять раз, а остальным только два. При этом у меня никогда не бывает любимчиков. Я полностью отдаю себе отчет в том, что в любой группе всегда бывают спортсменки, чей рост произошел исключительно за счет моих сил, моих нервов и моей жесткости. Есть, например, девушка, которая вообще ни по каким параметрам не подходила для тех задач, которые нам приходится решать. Естественно, на тренировках ей доставалось всегда больше других, а сама она наверняка уверена в том, что я ее просто не люблю и всячески стараюсь сжить со свету.

- Почему тогда просто не убрать человека из состава?

Потому что у нее за плечами четыре года тяжелейшей работы. Считаю, что обязана дать ей тот результат, к которому она столько времени шла. Это будет честно. Она же не виновата в том, что ей не всегда хватает здоровья или каких-то иных качеств, которые другим даются от природы. Хотя Татьяну Данченко я, например, в свое время в группу не взяла.

- Да ладно?

Было дело - из-за слишком маленького роста. Думаю, что в какие-то моменты многим спортсменкам кажется, что они меня ненавидят, но в этом есть свои плюсы: в спорте многое можно сделать на любви. Но мотивация, замешанная на ненависти к тренеру, бывает еще сильнее.

- То есть вы хотите сказать, что в каких-то ситуациях сознательно добиваетесь того, чтобы вас ненавидели?

Такое тоже случается. Белой и пушистой я бываю лишь тогда, когда начинается работа над новой композицией. Мне очень нравится этот период: я и шучу много, и во всем иду навстречу. Потом, когда постановка готова, начинаю постепенно сжимать группу в кулак. Ну и рассудите сами: за что любить тренера, который вместо одного раза заставляет прогонять программу трижды, да еще и ругает при этом?

- А если спортсменки подчиняются, но делают работу плохо?

Я очень сильно обижаюсь в таких случаях и не скрываю этого. Все время твержу: на прогоны нужно собираться максимально хорошо. Глупо же три часа отрабатывать элементы и отдельные связки до идеального состояния, а потом плохо сделать всю программу только потому, что кто-то не сумел заставить себя сконцентрироваться? В таких случаях всем приходится повторять все заново, иногда не один раз. Какая тут может быть любовь?

ВНЕ БАССЕЙНА Я ОЧЕНЬ МЯГКАЯ И ПОНИМАЮЩАЯ

Насколько важно ваше присутствие на бортике, когда группа уже вышла на заключительный этап и "звенит" от готовности выступать?

Не так давно оказалось, что важно. На чемпионате Европы в Лондоне мне показалось, что я уже могу немного отойти в сторонку, дать возможность спортсменкам выполнять какую-то работу самостоятельно. А они тут же всполошились: "Татьяна Николаевна, мы готовы, почему вас нет?". Во время главных стартов я уже стараюсь ни во что не вмешиваться. Но где бы ни находилась, вся группа знает, что за ней - стена.

- "Счастливые" розовую и зеленую маечки вы надеваете во время выступлений для себя или в большей степени для спортсменок?

Всегда думала, что для себя. Но на том же чемпионате Европы я по какой-то причине замешкалась с переодеванием, и ко мне пришла целая делегация: "Вы почему не в той майке до сих пор сидите?". Выходит, не я одна в приметы верю. Хотя в "счастливые" майки влезаю уже с большим трудом.

- Вы контролируете спортсменок вне бассейна?

Упаси бог. Вне бассейна я и сама другая: очень мягкая и понимающая. Мне всегда хочется, чтобы мои девчонки были счастливы, чтобы у них все складывалось в личной жизни, в которую я никогда не лезу. Наверное, поэтому все мои спортсменки с удовольствием общаются со мной и после ухода из спорта. Приезжают, советуются… Это нормально, как мне кажется. Возьмите Николая Карполя: послушать его на площадке - натуральный зверь. А в жизни девчонки в нем души не чают.

Я вам больше скажу: мне частенько кажется, что когда я ору на тренировке как ненормальная, девочки в определенной степени черпают в этом энергию. Стоит мне расслабиться и утихнуть, тут же все начинает идти наперекосяк.

ИГРАТЬ КЛАССИКУ НА БАЯНЕ - СДОХНУТЬ МОЖНО

Татьяна Тарасова однажды сказала мне, что за выдающийся тренерский успех всегда приходится платить очень высокую цену. У вас когда-нибудь были подобные мысли?

Были. Когда неизлечимо заболела внучка, я постоянно думала как раз об этом. Но так и не смогла найти ответа. Допустим, я вообще не занималась бы тренерской работой, и что, Лиза не умерла бы? Мне было тогда безумно тяжело, я ходила в церковь, разговаривала со священниками, все они говорили мне: это судьба. Выбор бога. Думать, что это - расплата за мой тренерский успех для меня было бы очень тяжело. В конце концов, зачем-то мне была дана свыше способность так работать и так жить?

И не бывает горько из-за отсутствия уютного дома, простых женских радостей, возможности уехать в отпуск тогда, когда хочется, а не когда позволяет работа?

Мне трудно ответить. Все-таки другой жизни я просто не знаю. Хотя в 1995-м, когда я вернулась из Бразилии, у меня была возможность сделать выбор. Я тогда год просидела без работы вообще, и этот год отложился в памяти как время, полностью выброшенное из жизни.

Самой было странно: вроде бы все в порядке, поехали в отпуск на море с дочкой и внучкой, казалось бы - загорай и радуйся! Меня же не покидало чувство, что я должна куда-то бежать, что-то делать, что все домашние хлопоты и заботы - это что-то совершенно лишнее, не нужное.

- Так было всегда?

Да. Когда я работала в художественной гимнастике и не имела своего зала, ходила со спортсменками по школам, договаривалась, чтобы нас пускали бесплатно тренироваться по вечерам. Вот и тренировались - с баяном.

- В каком смысле?

В прямом. В школах ведь не бывает спортивных залов, где стояло бы пианино. Поэтому я нашла девочку, умеющую играть на баяне. Она нам и аккомпанировала. Хотя играть классику на баяне - это, конечно, сдохнуть можно. И ведь мне за это даже не платили. Думаю, это просто свойство характера: в любой жизненной ситуации я всегда найду себе приключения.

- Будете ли вы брать паузу после Олимпийских игр? Или просто придете в бассейн и наберете новую группу?

Пока вообще не думаю об этом. Почему-то никто не вспоминает о том, что по штатному расписанию я - главный тренер. И вообще не обязана заниматься постановками, отработкой программ. Могу позволить себе вообще отойти от работы в бассейне. Начну писать планы, разрабатывать стратегию, искать спонсоров. Тогда меня все кругом будут любить, ценить, и носить на руках. Не жизнь начнется, а мечта.

- Кто же вас будет любить, если вы начнете проигрывать?

Как проигрывать? Что значит - проигрывать? А я на что?

Вряд ли вы найдете в мире тренера, подобного Татьяне Покровской. Говорят, что в нашем тренерском цехе остались два настоящих «мужика» - Ирина Винер и Татьяна Покровская. Можно даже сказать, что в «Рио 2016. Больше, чем спорт» Покровская стала центральной фигурой. Значит, хотят вернуться к Татьяне Николаевне.

Тренер-тиран в моем понимании - это тот, кто не чурается рукоприкладства и позволяет себе грубо оскорблять спортсменов. В спорте именно им измеряется, кто сильнее. В нашей команде собраны только проверенные бойцы, девочки, которые прекрасно мотивированы на успех. Причем все поражаются, какие у нас тяжелые и длинные тренировки.

Утреннее занятие начинается в 11 часов. В воде мы отрабатываем упражнения до 14.30, потом обед, а с 18.00 до 22.00 - еще одна тренировка. А перед ней девочки идут в тренажерный зал и там полтора, а то и два часа занимаются хореографией и акробатикой. Мы уже долгое время держим пальму первенства в мировом синхронном плавании. Мне нужно, чтобы они верили в меня как специалиста.

Подозреваю, что Татьяна Данченко, когда ставила программы для Натальи Ищенко и Светланы Ромашиной, не стала рассматривать “бразильские” варианты по этой же причине

Недавно за один год умерли муж и 15-летняя красавица-внучка. Утешение я искала в работе. Rainn, неужели не понятно, что в футбол «вцепились» потому, что «смотреть футбол» — основное любимое развлечение мужчин по всему миру, поэтому это уже не просто спорт, а и деньги.

И не зря: российские спортсменки в очередной раз доказали, насколько сильна наша школа синхронного плавания, получив золотые медали и все высшие баллы из возможных!

Кстати, у девочек сложилась традиция - сбрасывать своего тренера в воду бассейна. Главный тренер сборной России по синхронному плаванию — об Олимпиаде в Рио, на которой от ее подопечных ждут стопроцентного результата — двух золотых медалей.

В школьные годы занималась художественной гимнастикой, стала мастером спорта. После закрытия гимнастической секции в 1981 году перешла в синхронное плавание. В ней могут меняться люди, программы, обстоятельства, неизменным же остается одно: несокрушимость. Высадиться на объект, разгромить всех и вернуться живыми — это о них, о синхронистках.

Вы проживаете в качестве главного тренера уже пятое олимпийское четырехлетие, и в связи с этим вопрос: что было на протяжении последних четырех лет наиболее непростым

Особенно тяжел обычно первый послеолимпийский чемпионат мира, когда в команде меняется состав и становится тревожно за результат. Все остальное проходит в привычном режиме. Хотя те же украинки, знаю, очень беспокоились по поводу того, как их будут принимать в России. Бразилия, где вы проработали до прихода в российскую сборную несколько лет, тоже не чужая для вас страна.

Хорошо, если в бассейне не рухнут стены, когда бразильская группа выйдет на старт. В этом отношении они просто молодцы. В Бразилии вообще очень позитивный народ. Еще когда я там работала и периодически просила переводчика, когда приходилось давать интервью, все смеялись: “Татьяна, зачем тебе переводчик? У нас ведь уже был “Карнавал” — на Играх в Афинах.

Четкость ритма в синхронном плавании — одно из обязательных условий. Она пыталась, но не смогла, несмотря на то что уже работала в основном составе и даже была чемпионкой Европы-2014 в Берлине.

В группе всегда идет слишком серьезная муштра. Самая изматывающая работа — всегда в группе. Любая замена в группе требует привыкания, причем обоюдного. Вписать в группу дуэт — тоже большая проблема. Конечно, хорошо, когда все восемь человек работают вместе изо дня в день, но в реальности так никогда не получается. Прим. Е.В.) утром отрабатывают дуэт, присоединяются к группе только по вечерам, и всем приходится делать в связи с этим обе программы в процессе одной тренировки.

Сегодня на чемпионате мира по водным видам спорта, который проходит в Монреале, будет разыгран первый комплект наград в синхронном плавании. Главным претендентом на «золото» в комбинированной программе, естественно, является российская команда. Ждем мы от наших синхронисток победы и в других дисциплинах – командных соревнованиях, соло и дуэте. Да и как иначе, если они уже давно лучшие в мире. Незадолго до старта «НИ» побеседовали с многолетним наставником сборной России Татьяной ПОКРОВСКОЙ, лауреатом спортивной премии «Слава» в номинации «Лучший тренер 2004 года».

– Татьяна Николаевна, это правда, что вы не собирались связывать свою судьбу с синхронным плаванием?

– Я и в бассейне плавать терпеть не могу. Не люблю эту воду – брезгаю. Туда-сюда, туда-сюда мотаешься – меня это раздражает. Плаваю только в море. Или в океане. Но и пловец из меня очень неважный, честно говоря. Не люблю, чтобы голова в воде была, дышу неправильно… И с синхронным плаванием я бы жизнь не связала ни в коем случае. До сих пор не могу понять, как это можно висеть в воде вниз головой, да еще и не видеть, что у тебя делают ноги.

– Вы девчонок своих никогда об этом не спрашивали?

– Спрашивала… Они хохочут и утверждают, что ноги свои видят. Я говорю: вы же не знаете, как зрители реагируют. А они: ну мы же выныриваем… Знаете, я один раз на «Озере Круглом» вниз головой все же попробовала повисеть. Вода в бассейне была мутная, и я вообще не поняла, где низ, а где верх. Забилась в панике, как рыба пойманная. Девчонки меня выловили, а я этот ужас до сих пор помню: боже, как страшно! А они умудряются еще движения свои c точностью до градуса чувствовать: угол на пятнадцать, наклон на тридцать…

– Есть еще у вас термин такой устрашающий – заснуть под водой. Мне рассказывали, что были случаи, когда от сильной задержки дыхания спортсменки действительно там засыпали…

– Когда мы еще только искали себя в синхронном плавании, была такая мода – удлинять связки. То есть большую часть программы работать под водой. Мы все и бросились тогда. Русская школа вообще этим отличается. Сейчас синхронное плавание уводят на облегчение – мол, нельзя слишком долго задерживать дыхание, но мы все равно стоим на своем. Помню, когда начали этим заниматься, американцы к нам подходили и говорили: дайте подышать своим детям, что же они только вынырнут, как рыбы, воздух похватают и опять под воду... Да, случаи, когда спортсменки выплыть не могут и их вылавливать приходится, действительно бывают. Но на тренировках такое случается редко. В основном на соревнованиях, в обязательной программе. Когда и без того трудное дыхание волнение сковывает… Сложный вид спорта очень. Поэтому я и говорю: как они все это переносят? Непонятно мне это. Непонятно.

– И это говорит тренер, дважды выигравший Олимпиаду…

– Я хоть ощущений девчонок не понимаю, зато сверху вижу очень многое. Казалось бы, над водой ноги торчат, и все. Что еще можно увидеть? Когда-то и я так думала, а теперь все одновременно схватываешь: как гребок они делают, как дыхание задерживают, руками работают. Вроде все то же самое – над водой только ноги, но по их движению я даже издалека могу определить, какие ошибки они там, внизу, делают. Это все с опытом приходит.

– Я очень импульсивный тренер. И биополе у меня, наверное, очень сильное. Когда кричу, аппаратура рядом садится, поэтому микрофон мне действительно не нужен.

– Вы знаете, что девчонки ваши вас боятся?

– Знаю. Даже те, которые еще не в сборной, а на подходе. Знают, что у меня очень серьезная дисциплина. И то, что работать придется так, как до этого они еще никогда не работали.

– Вы – фанатик?

– Считаете, что тренером надо родиться?

– Однозначно.

– Все равно непонятно, как вы смогли не свой вид спорта так досконально освоить. Или вам все равно кого тренировать?

– Я пришла в то время, когда каждый при желании мог стать тренером в этом виде спорта. Синхронное плавание было тогда как ребенок. Мы все шли на ощупь. А у меня оказались очень хорошие учителя – Марина Максимова, Зоя Барбиер. Синхронное плавание в России начиналось с них. После художественной гимнастики, где я работала тренером, мне вообще казалось, что это не спорт. Самое интересное, что заняться им меня убедил муж. Он тогда работал в московском спорткомитете и хотел, чтобы его фанатично преданная художественной гимнастике жена чаще бывала дома, сидела с ребенком. Так что деваться мне было некуда.

– И муж в итоге просчитался?

– Еще как! В свое время (он был военным) я с ним, как декабристка, служить в тьмутаракань поехала. Работала учителем физкультуры в обыкновенной школе. У меня, кстати, очень хорошие воспоминания о том времени остались. Школа хоть провинциальная была, но спорту там очень серьезное внимание уделялось. В легкой атлетике очень неплохие результаты у детишек были. Ну и я чудеса такие показывала – комедию можно ставить. Я же гимнастка была и легкую атлетику в институте физкультуры от случая к случаю проходила. Лишь бы зачет поставили. Ну и на уроке такой старт им показала, что они у меня чуть ли не в шпагате стояли, врастопырку. Когда побежали, не поняла, почему это у меня дети чуть ли не носом в дорожку тыкаются. Оказалось, я расстояние между стартовыми колодками перепутала. А они даже вида не подали. Думали: может, человек из Москвы больше знает? Хорошо муж мне объяснил, что к чему. И на следующий день я как ни в чем не бывало говорю: вчера мы разучивали тренировочный старт, а теперь будем учить спортивный… Кто знает, может, и остались бы мы там, но мне всегда хотелось большего. Я уже тогда твердо знала, что буду тренером. А работать в таком изматывающем режиме была приучена с детства.

– Главный тренер наших «художниц» Ирина Винер как-то заметила, что у них, в таком же женском виде спорта, слева удав, а справа кобра. В любой момент можно ждать чего угодно. А вам в этом смысле трудно?

– Не трудней, чем в мужском коллективе. Поверьте мне, своих интриг и там полно. Когда у нас два дуэта (Анастасия Ермакова – Анастасия Давыдова и Ольга Брусникина – Мария Киселева. – «НИ») между собой боролись, все говорили: какая обстановка, как ужасно! Но ничего такого не было. Бритвы в ботинки, как в фигурном катании, слышала, бывает, никто не подкладывал. Обстановка была, конечно, немного нервозная. Но тренеры и девочки вели себя очень достойно.

– Так что, проиграв отбор, Брусникина с Киселевой пошли жаловаться к Фетисову?

– Вы поймите, у них обида. Они вернулись в спорт ради дуэта, и вдруг соперницы совсем молоденькие дорогу переходят. Я тоже, может быть, поначалу больше в Брусникину и Киселеву верила, и для меня было неожиданностью, что молодые победили. Так что каждый мог бы так, в обиде, поступить. Но в группе никаких провокаций не было. Маша и Ольга – они вообще умницы. Пережили этот тяжелый момент. Да и Ермакова с Давыдовой не такие ершистые оказались. Хохотушки обе. А то, что такая конкуренция была, всем только на пользу пошло.

– Что для вас эта премия «Слава» значит?

– То, что признали работу всего нашего тренерского коллектива в моем лице. Хорошо, что наш труд начинают оценивать не меньше, чем труд спортсменов. Все-таки работа идет на равных. Пусть у спортсменов большой физический износ, но моральный у тренеров – гораздо больше. Наша работа страшно бьет по нервам. И слава богу, что начали понимать: от тренера очень многое зависит. Потому что какой бы ты талантливый ни был, нет тренера – и ничего нет. А бывает ведь наоборот. В хороших руках и без таланта можно стать олимпийским чемпионом. У меня в сборной была одна девочка – Вера Артемова, так у нее, когда она к нам пришла, диагноз стоял: сколиоз, переходящий в четвертую стадию. И это не единичный случай. И сейчас в сборной есть такие дети, которые только упорством и работой тренеров всего добились.

– К чемпионату мира готовились со спокойным сердцем или для вас каждый такой турнир, как первый?

– Есть тренеры, которые всегда в себе уверены и говорят, что их ученики – самые сильные. А мне всегда кажется, что мои – самые слабые. И это не дает успокаиваться. Меня даже девчонки иногда воспитывают. Вечно, говорят, вы, Татьяна Николаевна, преувеличиваете. Но я – как кривое зеркало. Приходится их по носу щелкать. Вот сейчас, отвечаю им, на Кубке Европы, например, мы испанок обыграли, но зато главных конкуренток – японок еще не видели. Я им вообще все время напоминаю: соперники наши растут. Пусть «на нас», но растут. И все работают сейчас всерьез. И Испания, с которой мы соприкасались на сборах и выдали ей все свои секреты на-гора. Американцы, которые после спада сейчас опять воспряли и тоже наш приняли курс. Японцы, которые везде пролезают и имеют просто потрясающие условия для работы. Вообще нам надо строить спорт будущего. Как в Китае. Потому что побеждать в ближайшее время будут не только те, кто имеет блестящие тренерские кадры, но и те, кто работает в хороших условиях. Вот мы, как элитная команда, всяческую помощь и поддержку со стороны спортивных организаций, конечно, получаем, но пока только надеемся, что когда-нибудь и у нас, двукратных олимпийских чемпионок в группе и в дуэте, все-таки будет дома свой бассейн…

Дмитрий Кириллов: Татьяна Покровская - это имя уже почти два десятка лет является символом всех олимпийских побед нашей сборной по синхронному плаванию. Ее громкий голос на тренировках слышен не только на суше, но даже под водой.

О ее властном характере ходят легенды. Она не позволяет халтурить ни себе, ни другим, выжигает на корню любые проявления бесхребетности и слабости, знает главный секрет для каждого спортсмена - как стать победителем. Да ее саму давно уже называют непобедимой, поскольку Покровской нет равных. Она в своем виде спорта лучший тренер на планете.

Знакомьтесь - жизнерадостная, обаятельная, женственная, неунывающая Татьяна Покровская, герой труда России, главный тренер олимпийской сборной страны по синхронному плаванию.

Вы знаете секрет, как выбрать из 146 млн россиян 8 олимпийских чемпионов?

Т.П.: Да.

Д.К.: Фирменные покровские штучки - предмет зависти зарубежных тренеров.

Т.П.: Без комментариев.

Д.К.: Добренький тренер - это про вас?

Т.П.: Нет.

Д.К.: Вы сами обожаете после работы прийти поплавать в бассейне?

Т.П.: Нет.

Д.К.: Тренерами не становятся, тренерами все-таки рождаются.

Т.П.: Да.

Д.К.: Президент Путин любит синхронное плавание?

Т.П.: Думаю, да.

Д.К.: Вам абсолютно легко быть законодательницей моды в синхронном плавании вот уже 20 лет?

Т.П.: Нет.

Д.К.: В театре есть известная система Станиславского. А в мировом синхронном плавании есть система Покровской?

Т.П.: Без комментариев.

Д.К.: Самое прекрасное - после долгого трудового дня прийти домой, хорошенько поесть и лечь перед телевизором?

Т.П.: Да.

Д.К.: Ваша программа "Мольба", которую вы показали в Рио, признана самой лучшей программой за всю историю синхронного плавания.

Т.П.: Очень приятно, конечно, когда твои программы получают такое признание. Это всегда приятно.

Д.К.: Когда я смотрю на выступление девчонок, полное ощущение, что такого не может быть. Это просто фантастика. А потом смотришь - это живые девочки из плоти и крови. Это нормально. Это не роботы.

Т.П.: Такой процесс селекции в сборную команду - он же не просто "она хороша по технике", и все. Бывает, что девочка хорошая по технике, но не может она выражать все то, что в композиции. У нас композиции всегда образные. И мы, можно сказать, ввели эту моду в синхронное плавание. Потому что раньше были композиции, которые кусочек этой мелодии, этой мелодии. Смотришь - классика идет, потом хоп - перекинулись на эстраду. Бывает иногда, что классика с эстрадой совпадает, что-то похожее. Но нет такого, что звучит Чайковский - потом какой-то рок-н-ролл пошел. Уже такое очень редко встречается, такая, как я называю, просто капуста.

Д.К.: Нарезали?

Т.П.: Да. Люди уже знают, что если выходят синхронницы, значит, они нам что-то такое покажут образное, как в балете.

Д.К.: Как театр?

Т.П.: Это мода наша. И мы стараемся купальником отобразить это. Потому что это немаловажно.

Д.К.: Купальники, наверное, можно называть театральными костюмами?

Т.П.: Да.

Д.К.: Это не просто купальник.

Т.П.: Шьет нам художник, дизайн выдумывает. Действительно, такой купальник, как для спектакля. Нам предлагают несколько сюжетов, мы что-то отвергаем, что-то предлагаем сами уже.

Д.К.: Вы участвуете?

Т.П.: Обязательно.

Д.К.: Девчонок спрашиваете?

Т.П.: А как же?

Д.К.: Нравится - не нравится.

Т.П.: Если я сама решила перстом - "это", а потом девчонки скажут "нет"… Им же выходить, не мне. Я сижу в своих майках. И один сюжет - розовая и зеленая.

Д.К.: О двух счастливых футболках Покровской в спортивном мире знают все. Купленные много лет назад, они надеваются теперь исключительно во время соревнований и всегда приносят удачу. Хотите - верьте, хотите - нет.

Т.П.: После нашей первой победы на чемпионате мира в 1998 году, просто проезжая в Гонконге, я купила эти майки, посвященные нашей победе.

Д.К.: Победные майки?

Т.П.: Победные. Я купила, просто купила. Надела на следующие соревнования - все, с этого началось. Я не могу их не надевать. Я бы, может быть, и не надевала. Но я не могу. Девчонки уже настолько вросли в них, что они просто расстроятся так…

Д.К.: Они уже видят эту майку.

Т.П.: Они расстроятся. Уже был случай, что я сижу, просто еще не переоделась. "Татьяна Николаевна, что вы сидите?". Я говорю: "А в чем дело?". - "Где майки?". Я то расту. А майки почему-то не очень тянутся. Они остаются прежними.

Д.К.: Нет, Татьяна Николаевна, это просто садятся при стирке. Я вас уверяю.

Т.П.: Конечно. Уже почти 20 лет. Конечно, они садятся. Я только не сажусь.

Д.К.: И бросить любимого тренера в бассейн - обязательная программа. Это веселая традиция, которую девочки поддерживают свято. Окунуть Покровскую в воду на счастье.

За 20 лет много воды утекло. Развалилась страна. Но сидеть на руинах Госкомспорта и посыпать голову пеплом главный тренер СССР не стала. Не найдя поддержки на родине, она уехала работать в Испанию. Благо, талант Покровской иностранцы всегда очень высоко ценили. А дальше судьбоносный поворот на 180 градусов - в южное полушарие, в Бразилию, разделившую жизнь Татьяны Николаевны на 2 половины. В 1995 году Покровская возвращается домой в Россию. А в Бразилии остаются любимая дочь Катя и маленькая внучка Лиза.

Спустя годы судьба приготовила Татьяне Николаевне серьезное испытание: не так давно ушли из жизни любимый муж, а затем и 15-летняя внучка.

Т.П.: Мой печальный момент. Я не думала, что я вообще что-то составлю. Глядя в одну точку, ничего не видя. Состояние было очень депрессивное.

Д.К.: Это как раз вы приехали после похорон?

Т.П.: Да. И девчонки переживали вместе со мной.

Д.К.: Готовить нашу олимпийскую сборную для выступления в Рио-де-Жанейро, где похоронена любимая внучка, было выше человеческих сил. Но Покровская выдержала с достоинством это испытание. Она не только осталась в спорте, но подготовила к олимпиаде такую программу, которая потрясла весь мир.

Т.П.: Девчонки сказали: "Татьяна Николаевна, мы найдем музыку, послушаете. Нет - значит нет". И когда я послушала эту музыку, у меня уже какой-то возник образ: "Боже мой, мы и небо". И составление шло очень быстро. Обычно я там много меняю, сижу и все. А это так шло как-то само.

Д.К.: И помогли ей в этом ее девочки, настроившиеся, как верные воины армии Покровской, снова на победы. И только на победу. Помогало и небо. Словно Лиза невидимо поддерживала всю команду. И они победили.

У вас фабрика звезд такая. Представляете, своя.

Т.П.: В общем, где-то да. Таких деловых звезд, которые, для того чтобы стать звездой, очень много этому отдают. И тут уже чувствуешь, насколько у девчонок сила воля действительно сильная. Я их в глубине души очень уважаю. Это кажется на тренировке, что железный меч. Но я их в глубине души уважаю. Так задумаешься - боже мой, это же сколько нужно отдавать этому делу.

Д.К.: Бриллиантовые брызги, парящие над водой женские фигурки - за видимой невесомостью и легкостью стоит изнуряющий труд. На чашу весов с олимпийским золотом кладется в буквальном смысле слова вся жизнь. Безусловно, это искусство. Но прежде всего реальный спорт, причем, очень жесткий, требующий максимальной физической и эмоциональной концентрации. Выдерживают такой сумасшедший ритм немногие. Но те, кто остаются, становятся олимпийскими чемпионами, которых знает весь мир.

Т.П.: Это же элита спорта, элита синхронного плавания. Собираются уже такие девочки, которые, да, как вы высказали, на плаху спорту уже. Но они же знают, во имя чего они это делают. Я даже не говорю - материально. Хотя это тоже спасибо правительству. Последние олимпиады, конечно, хорошо, я приветствую это. Что должны быть вознаграждения. А как же? Это началось с Владимира Владимировича. Он любит и уважает спорт. И мы это чувствует.

Особенно в Кремле те победители, которые принимаются, с 1 по 3 место. И, конечно, элита спорта. И все такие красивые. Я понять не могу. Я вижу все время… откуда что берется. Красавицы!

Д.К.: Если говорим о президенте Путине, я так понимаю, что он и помогает, чем может. Я знаю, что олимпийская база теперь в синхронном плавании…

Т.П.: Да вот, где вы сидите - это благодаря Владимиру Владимировичу был просто за короткий срок. Он был долгострой, этот бассейн. И вдруг нас приглашают уже на открытие. Какое открытие? На Круглом озере. Откуда бассейн взялся? Приезжает здесь вот такое чудо.

Д.К.: В Раменском были, по-моему, да?

Т.П.: Да. Три олимпиады мы готовили в Раменском. Спасибо большое директору этого бассейна. Потому что он делал невозможное. Бассейн еще 1960-х годов. И там мясорубка. Кто там только ни плавал, кто там только ни ползал по дну (дайвинг же), ни ползал по стене (скалолазание). Там железо, отгорожено все.

Д.К.: А тут еще синхронистки.

Т.П.: Да.

Д.К.: Которым вода теплая нужна.

Т.П.: Писали письма: "Закройте эту орущую женщину, которая то и дело музыку включает по многу раз. Мы пришли поплавать, отдохнуть".

Д.К.: В каком-то из интервью девчонки сказали, что орущая Покровская - это "наш адреналин". Есть в этом действительно какая-то…

Т.П.: Конечно. А как же? Мобилизует. Мой родной голос, далеко не ласковый, очень мобилизует. А я уже поняла, что это тоже система. Это система. Потому что это можно в индивидуальных видах спокойно все говорить. А когда их 8 или 10 даже… Одна внимательная, другая невнимательная. Вот они приходят в сборную команду - они даже учатся видео смотреть. Не просто смотреть… Я говорю - вы не смотрите, как индийский сериал. Вы анализируйте. Для чего мы тогда смотрим? Каждая должна проанализировать свою позицию, свое выполнение. Не умеют. Учатся. И это не такой простой процесс.

Д.К.: У вас в детстве вообще мечта, что вы будете королева, главная в мире по синхронному плаванию?

Т.П.: Я жила в нашей глубинке на Урале, в Магнитогорске, я даже не знала, что такое бывает. Меня тянуло в балет.

Д.К.: В искусство.

Т.П.: Но, не найдя балетной студии, мне пришлось заняться художественной гимнастикой. Я думала, что сейчас мы что-то выполним гимнастическое, потом сядем, порисуем.

Д.К.: А, ну художественная же гимнастика. Такое представление было. Вам помогла художественная гимнастика, когда вы пришли в синхронное плавание?

Т.П.: Очень. Пусть некоторые считают, что я не специалист. И на Украине главный тренер тоже художница, тоже не специалист. Пусть на таких неспециалистах держится синхронное плавание.

Д.К.: Уже не первый год многие зарубежные спортсмены пытаются разгадать секрет успеха Татьяны Покровской. Но все тщетно. Честным путем идти не всегда получается. А вот заслать разведчика - обычная практика. Так случилось и перед олимпиадой, когда во время закрытого прогона для своих были пойманы китайские операторы, снимавшие рабочее выступление наших девушек на скрытую камеру.

Т.П.: Мы, особенно перед олимпиадой, всегда проводим так называемые курсовки.

Д.К.: Генеральный прогон такой, как в театре?

Т.П.: Да. Специально оставляем небольшой карман, чтоб потом еще немножечко подправить, потому что видно, что где-то что-то как-то не сошлось. И обнаружили у нас сидящие зрители, что снимают. Но их заставили вернуть пленку, потому что надо спросить разрешения. Потому что вот так вот тихо. Это в Раменском. Приехали, не поленились, в Раменское и тихонько стали снимать.

Д.К.: Вы всегда придумываете какие-то новые истории, многие элементы. Вы потом видите через много лет в командах других стран? "Здрасте, приехали, это же я сделала 10 лет назад". Было такое?

Т.П.: Да, конечно. Уже другие команды исполнили - и уже вроде бы как…

Д.К.: И уже не объяснишь, что это наше.

Т.П.: Да. А зритель, который на соревнованиях сидит, и некоторые судьи воспринимают, что это именно этой команды. И нравится эта штучка. И обидно. Как-то думаешь: "Ничего себе, это наше…".

Д.К.: Вы как-то в каком-то интервью сказали - и понеслось, что мотивация, замешанная на ненависти к тренеру, дает потрясающий результат. Было?

Т.П.: Я как-то так сказала. Но я не то имела в виду. И теперь вообще…

Д.К.: Это цитата уже. Ведь есть же какая-то в этом доля…

Т.П.: Доля правды есть.

Д.К.: Рассказывайте.

Т.П.: Потому что а как же? Если я заставляю, вынуждаю, причем, куда денешься, жизнь есть жизнь, человеческий фактор, порой даже грубо.

Д.К.: Есть ли какие-то крепкие слова?

Т.П.: А как же? Это секрет Покровской. Вы говорите - секретные штучки. Это как раз секретные штучки. Это же выматывает силы. Я думаю, что в это время есть чувство ненависти.

Д.К.: "Сколько же можно?".

Т.П.: Да. Это невозможно.

Д.К.: А по-другому нельзя. А если бы расслабиться и сказать: "Ой, вы мои кисочки, ну давайте еще разучим".

Т.П.: Пробовала.

Д.К.: Ну как?

Т.П.: Да никак.

Д.К.: Не работает?

Т.П.: Когда меня нет, тренеры работают. У меня помощницы, хорошие помощницы, работают в полную силу. Уже много лет со мной. Но у девочек, как они говорят, немножко все равно такой момент расслабления есть. Я говорю: "Я что, полицейский? Главного полицейского нет?". Понимаете, это человеческий фактор. Если есть золотой фонд тренеров, золотой запас, то все будет ок. И даже из не очень талантливого спортсмена можно сделать, довести его до победы. У нас в синхронном плавании такое случалось. Когда скептически относились. "Ой, куда ее в сборную? Это же смех. У нас же должны быть ноги, все". Нет. Я уже давно говорю, что в синхронном плавании нужна голова и очень тонкая, хорошая координация. А это голова.

Д.К.: Сколько вы раз в году видите дочку? Как вообще происходит?

Т.П.: У меня история вообще нетипичная. Потому что дочка очень далеко. И сейчас два внука у меня.

Д.К.: А, уже два внука. Ну, расскажите. Они в Рио живут?

Т.П.: Да, в Рио. И внук, которому два года. Ванечка. И Анечка, которой 3 месяца. То есть, слава богу, господи, спасибо тебе, что после этой трагедии еще боженька дал двух детей.

Д.К.: Что жизнь продолжается.

Т.П.: Да, и это все далеко. Это не значит, что я их забыла. Тем более современная жизнь позволяет… Я их вижу. Это не как раньше.

Д.К.: Это бабушка теперь по скайпу воспитывает…

Т.П.: Да, и смотрю там - а что-то ухо не то, а нос не тот, а это это. То есть уже контроль. Конечно, хочется такой контакт. Я сама выбрала этот путь. И я не представляю. Вот, например, я приезжаю на 20 дней - дочка своими делами занимается, внуки тоже как-то… А уже чувствуешь себя не в своей тарелке. То есть необходимо что-то свое.

Д.К.: Пора в бассейн.

Т.П.: Да.

Д.К.: Как вообще вы выдерживаете, чтобы не показать девчонкам, что, например, какие-то проблемы и сложности. Даже во время этой сумасшедшей истории с ВАДА, до последнего не могли понять, поедете - не поедете. Как вы все это внутри себя переживали?

Т.П.: Ну как? Когда эти не очень хорошие события проходили, это внутри себя. И, конечно, сказывается на здоровье. А как же? Ты же не будешь истерики устраивать - "ай, мы не поедем, девочки". Я девчонкам сказала так: "Девочки, подождите, сейчас Владимир Владимирович подключится - и все будет нормально, и мы поедем однозначно". Вот и все. И поэтому не снижали темп, ничего. Но это сказалось, знаете… Не было бы счастья - да несчастье помогло. Очень большой был интерес наших зрителей, повышенный такой. У меня, например, пятая олимпиада. Но такого ажиотажа после нашей победы не было никогда, чтоб узнавали даже на улице. И, вы знаете, "мы кланяемся вам", понимаете? Аж слезу, конечно… Женщины говорят: "Низкий поклон, потому что мы, когда смотрели, мы болели и все…". И мы прямо стали героями.

Д.К.: Потому что это был действительно бой, было настоящее сражение.

Т.П.: И весь народ как-то сплотился. Русских сплачивают, наверное, отрицательные события.

Д.К.: Когда нас бьют, мы тогда поднимаем голову.

Т.П.: Да, и прям вместе… Это наш менталитет. И сразу такой в кулак - идут, как в последний бой, что уже сдаваться нельзя, и за нами Россия.

Д.К.: Татьяна Николаевна, у вас множество наград, званий. Все-таки за столько лет накопилось. Есть ли какая-то награда или какое-то звание, что-то такое, что действительно вам очень дорого.

Т.П.: Конечно, звезда.

Д.К.: Это очень ответственная теперь…

Т.П.: Особенная, конечно, награда. Но что такое ответственная? Уже очень много ответственности, знаете, на плечах. Поэтому я набираю вес, чтобы как-то эту ответственность нести с честью и все. Но все-таки ведь все награды не как аванс будущему, а за то, что уже свершилось, заслужила. Я тоже говорила: "Ой, ну как же теперь после звезды?". Но мне объясняют, что это за труд, который уже свершился, признание того, что свершилось. Ну, свой груз ответственности, конечно. Я никогда не работаю, говорю: "Надо. Мы работаем, а там как получится". Почему-то эту мою фразу не запоминают, а запоминают другую. "А там как получится". Да поможет нам Господь.